| Меню сайта |
|
 |
| Категории раздела |
|
|
| Мое наследие |
|
|
| Праздники |
 |
|
| Статистика |
Онлайн всего: 3 Гостей: 3 Пользователей: 0 |
|
| Форма входа |
|
|
|
В категории материалов: 11
Показано материалов: 1-10 |
Страницы: 1 2 » |
Сортировать по:
Дате ·
Названию ·
Рейтингу ·
Комментариям ·
Просмотрам
 "Час назад"
Из цикла "Грустные сказки"
Два
раза в год переводят стрелки часов - весной на час вперед, осенью на
час назад, эти переводы с одной стороны понятны, с другой...
непонятно... Эта путаница со временем вечно вносит какую-то сумятицу и
в мысли м вообще в жизнь. Вот в такие моменты и приходят всякие
идейки... Пару лет назад в один из переводов времени написал рассказ "Библиотека", теперь вот этот... Что получилось, смотрите...
Итак, рассказ "
Час назад"... |
 Прости, если сможешь!..
Грустные сказки (печатался в сборнике "Территория I")
Написал я этот рассказ довольно давно, но у него есть история. По
разному появляются идеи рассказов. Иногда что-то видишь, и фантазия уже
развивает увиденное. Иногда прочитанное дарит какую-то оригинальную
идею. По-разному... Этот рассказ, почти целиком мне приснился. Картинка
была столь яркая и живая, что даже проснулся, почти в слезах, словно
увидел реально происходящее...
В общем мне оставалось только перенести увиденный сон на бумагу, и немного его детализировать.
Итак, рассказ
"Прости, если сможешь!.."... |
 Я смотрел на него с недоверием и надеждой.
Почему с недоверием? Потому что я никогда не доверял этим хитроумным приборам, которые обезличивали собеседника.
Почему с надеждой? Потому что надеялся, что сейчас он мне все-таки поможет.
Какой помощи можно добиться от бездушного прибора? Можно, если ни на
что другое надежды уже нет. Я сжал и разжал пальцы на гладкой
пластмассе корпуса мобилки. Сейчас от нее, от модели «Самсунг С-100»,
зависело многое, если не все.
Номер набирать не нужно было, он был в телефонной книге мобилки, и
набирался уже неоднократно на протяжении вот уже трех лет. Это был один
из немногих номеров, которые я помнил наизусть, это был не просто
номер, это была нить, которая соединяла меня с любимым человеком. А
если учесть мое недоверие к телефонам вообще, то эта нить была для меня
последней, за которую я бы дернул.
Все, что нас когда-то соединяло с ней, было безвозвратно потеряно. Кто
в этом виноват? Сложно это выяснить, никто не хотел разрыва, никто не
хотел оказаться на краю пропасти, разделяющей нас теперь. И так ли
важно, кто тому виной? Мне – нет! Мне даже проще сказать, что виновен
я, лишь бы это что-то могло исправить.
Собственно, примерно это я и хотел сказать в телефонную трубку. Но мое
недоверие к телефонам не отпускало меня. А выхода не было.
Я нашел в памяти телефона запись – « Кристина», нажал кнопку вызова.
Сначала была тишина, потом после странного шороха бесстрастный голос
произнес: «Номер не обслуживается».
Последняя нить, связующая нас, оборвалась, оборвалась и какая-либо
связь меня с миром. Я отбросил телефон в сторону. Я ни ожидал от него
ничего хорошего, ничего хорошего он и не принес. Я сделал шаг вперед. С
парапета в пустоту. Стремительное движение навстречу земле. Мгновенная
боль. Темнота. Небытие.
Телефон, отброшенный к стене, вдруг ожил, на мониторе высветилось
имя – Кристина, а из динамика раздался грустный, но полный надежды
голос:
– Да, зайка, слушаю!
|
 Небо. Я смотрел на него, и просто не мог оторвать глаз.
Сквозь лобовое стекло автомобиля, которому было далеко до эталона
чистоты, оно выглядело, как нарисованное. Стекло было давненько не
мытое, в трещинах. Но это не портило впечатления.
Небо. Голубая пастель, просто невероятная голубизна!.. Как редко мы
смотрим на небо, как редко мы его видим… Клочковатые ватные облака,
мерно плывущие под давлением легкого ветерка. Плавные трансформации
бесформенных скоплений водяных паров – как сказочно они выглядят
отсюда, с земли! Облака не мешают видеть голубизну небесного купола, а
наоборот, подчеркивают ее.
Небо. Без облаков оно, возможно, не было бы столь прекрасно. А облака…
Перистые или пышные, мрачные и тяжёлые грозовые тучи – все гармонично
смотрится на небосклоне.
Небо. Я смотрел на него и не мог оторваться. Казалось бы, что в нем такого?! Да ничего! Просто – небо…
Хотелось очутиться в высокой траве и, раскинув в стороны руки, следить
за мерным ходом движения облаков, вдыхать запах полевых цветов, слышать
щебет птиц…
Но нет. Нет… Только запах гари, бензина, жженой резины… Но небо на месте, его не отнять…
Боль в груди. Я ее почти не чувствую… Странно… Видимо, все дело в небе,
не о чем другом я не думаю просто. Да и надо ли?.. Авария, лязг
разбитого железа, стекла, хруст сломанных ребер, рулевая колонка у меня
в груди…
Важно ли это? Нет… Важно небо! Небо… это не то, что я последнее увидел
в жизни, нет, это – самое важное, что я увидел в жизни!
Теперь глаза можно закрыть.
Темнота…
|
 Я лежал и думал о жизни. О жизни и о
смерти. Думалось легко. В помещении было тихо, единственным звуком было
тихое жужжание люминесцентных ламп. Никто не мешал.
Мысли были
отстраненные, словно и не обо мне вовсе. Хотя, может, так и было. Я
думал о себе, но со стороны. Моя жизнь… Кому она может быть интересна,
кроме меня? Только праздным слушателям, тем, кому их собственная жизнь,
или даже существование, не интересно. Возможно. Мне было интересно
обдумать свою жизнь.
Родился. Сам факт – малозначащий и ни к чему меня не обязывающий. Как
и первые годы жизни: чисто растительное существование. Тебя лелеют,
тебя кормят, тебя одевают, тебя растят. Зачем? Почему? Тебе это
неизвестно. Мотивация родителей тоже непонятна (причем им самим в том
числе).
Чуть позже приходит осознание себя, как личности. Оказывается, ты – это
не просто ты, это индивидуум, буквально во всем отличающийся от такого
же индивидуума, но другого, сидящего на соседнем горшке в яслях. Хорошо
это? Не знаю… Даже сейчас… Но, тем не менее, эта самая индивидуальность
в тебе растет и зреет, к годам 10 ты становишься личностью – во всех
смыслах! Хорошо ли это? Тоже не знаю… Но это закономерно. Не ставшие
личностью, просто умирают… как личности…
Я выжил…
Какой я стал личностью? Думаю цельной, даже на тот момент. Взрослел, и
все перипетии подросткового возраста не обошли меня стороной.
Влюблялся, дрался, ругался матом, курил в туалете, попробовал водки,
чему-то учился, в основном жизни.
И вот она – жизнь. Ни много, ни мало – мир, открытый перед тобой, и
при всех кажущихся барьерах открытый во все возможные стороны. Шаг - и
ты в нем.
Хорош ли мир? Сложно... С определенностью можно сказать только то, что
он неплох – многим нравится, тем более что другого мира нам не
дано узнать. Мир просто таков, каков он есть, не больше – не меньше.
Я прошел по миру, можно сказать, легко…Были камни, были проблемы, было
все, но жизнь, на то она и жизнь, чтобы быть сложной и переменчивой, в
этом-то ее прелесть. В этом-то и ее отличие от смерти.
Смерть статична. Понимаешь это не сразу, и многие, как и я, не понимают этого почти всю жизнь, и поэтому жизнь не ценят.
Ко мне понимание пришло поздно. Что такое жизнь, я понял только тут. В
просторном светлом помещении, под монотонное жужжание люминесцентных
ламп, лежа на холодной металлической поверхности стола, вместе со
словами патологоанатома: «Ну-с, приступим к вскрытию…» |
 Утес был высок. Стоя на краю каменного уступа, я смотрел вниз.
Море вспенивалось у подошвы, разбиваясь о беспорядочное нагромождение
базальтовых глыб. Волны яростно бросались на неприступный камень, и
каждый раз в бессилии откатывались обратно, но лишь для того, чтобы
вновь обрушить мощные лапы на острые клыки скал.
Извечная борьба стихий – камня и воды. Сколько веков, сколько тысячелетий длится она? Никому это не известно, неведомо и мне.
Я перевел взгляд на небо, пытаясь заглянуть за горизонт. Что принесет
мне следующий день? Небо, затянутое надо мной тучами, там, у горизонта,
прояснялось. Садящееся солнце окрашивало багрянцем беспорядочные рыхлые
нагромождения туч, а по воде протягивало к основанию утеса золотистую
дорожку, манящую вдаль. Эта подернутая рябью дорожка всегда манила
меня, словно действительно была дорогой в какой-то иной мир. Стоило
только шагнуть на нее, погрузить ступни в золото водяной пыли, и идти
по ней до конца, туда, откуда бьёт ослепительный золотой свет, в
страну, полную ярких красок и чудес.
Я знал, что это не так. Знал доподлинно! Но от этого знания легче не
становилось. Наоборот, в груди сжималось все от безысходности.
Налетевший ветер рванул полы моего ветхого плаща, разметав длинные,
спутавшиеся волосы по плечам. Ветер. Здесь и в это время он дует
всегда. Я знал это.
Боже, как хорошо я знал это.
Это все… Ветер. Тучи. Солнце с его манящей дорожкой. Волны. Камни. Утес.
Сколько раз я стоял на этом месте? Не счесть! И это не в последний раз.
К сожалению. Я не хотел бросаться с утеса. Нет, не хотел.
Я сделал шаг вперед. В пустоту. Раскинув руки, словно крылья, я молча
наблюдал за приближающимися камнями в белом кружеве мертвых волн. Я не
хотел бросаться с утеса, но я хотел смерти, вечного покоя. Просто уже
не было сил изо дня в день умирать и вновь оживать лишь для того, чтобы
повторить все с начала.
За что мне это? За что??? Изъеденный водой камень приближался. Я его
не боялся, я его жалел, ведь и он каждый день вот уже сколько веков
встречает мою смерть, ему, как и мне это уже надоело, но я знал, что
завтра все повторится опять…
И опять… И опять…
|
 Дождь. Барабанной дробью капли стучат по
навесу над крыльцом. Я сижу на веранде. Холодный, пахнущий озоном
воздух щекочет обоняние. Дождь начался еще утром, словно сговорившись с
моим настроением. Начался с мелкой мороси, потом вдруг разразился
громом и молниями, и опять перешел в монотонную, струящуюся с неба
завесу. Можно было бы сидеть в уюте дома, но меня это угнетало.
Прихватив плед, я выбрался на веранду, как можно удобнее устроился в
старом разваливающемся кресле, закутался в плед.
Дождь не
переставал. Капли продолжали барабанить по жестяной крыше, струи
журчали в желобах и трубах, глухо бились в стекло брызги. Дождь и не
думал останавливаться, и, поворочавшись, я устроился удобнее.
Я любил дождь. Всегда. Любил дождь летний, под который можно было бы
выбежать, не боясь простуды, шлепая босыми ногами по теплым лужам.
Любил дождь, который плотной завесой закрывал все вдруг, словно
прорвалась какая-то небесная плотина, а тяжёлые капли выбивали крупные
пузыри из луж. Он заканчивался так же неожиданно, и следом за ним
выглядывало яркое, ослепительное солнце, рисуя на небе туманную радугу.
Весенний дождь - это другой разговор. Молодая листва, только
выглянувшая из почек, ярко-зеленая травка, едва пробившаяся из земли,
вдруг затуманивались редкой вуалью дождя из неожиданно набежавшей тучи,
мелкие капельки влаги падали почти невесомо, ложась на зелень, придавая
ей блеск изумрудов, и потом, после окончания скоротечного дождя, капли
еще долго стекали по ветвям, капая на землю, словно лаская ее, питая
жизнью и наполняя соками. На такой дождь хорошо смотреть из окна, сидя
на подоконнике и ловя мгновенья красоты зарождения жизни.
Особенно красивы осенние дожди, когда пелена воды на сутки затягивает
все вокруг, мир становится сумрачен, и в этом сумраке по огромным лужам
плавают гонимые ветром пожухлые листья. Я любил гулять под осенним
дождем, подняв воротник плаща, но не застегнувшись, надвинув поглубже
шляпу, чтобы она защищала от льющихся с неба струй. Но сам воздух,
насыщенный водяной взвесью, смачивал лицо. Обходя лужи, я наблюдал за
бессмысленным, как и вся наша жизнь, метанием листьев. Они то
срывались с места под напором ветра, то вдруг прилипали, не в силах
больше оторваться, то спокойно плыли по глади луж.
Зима. Зимой дождь редок, и может показаться, не очень уместен, но это
не так. Голые деревья, растопырив ветки, принимают на себя шквальный
ветер, и упругие, хлещущие струи дождя яростно налетают на гребне
шторма. Капли глухо стучатся в замерзшую землю, не в силах пробить
ледяной панцирь, и бессильно стекают в выбоины и ложбины. На такой
дождь не стоит смотреть, его нужно слушать под аккомпанемент
потрескивающих в камине дров, только тогда можно понять его прелесть.
…Дождь. Как я любил дождь. Мне нравилась падающая с неба влага, словно
данная нам свыше, я любил ощущать ее на своем лице. Сейчас это мне
недоступно. Все, что я могу, это сидеть и слушать дождь, не в силах
даже покинуть дом. К сожалению, мне недоступны радости живых,
существование призрака до боли монотонно.
Потерянного не вернуть.
Жаль, что я это понял только после смерти.
|
Я думаю, у Вас
есть часы?! Настольные, настенные, наручные. Электронные или механические. На
мобильном телефоне, на компьютере. В наш век высоких технологий часы уже не
являются предметом роскоши. Я понимаю, что не каждому по карману золотые
«Ролекс» или «Омега», но уж на китайские электронные денег хватит у каждого.
Но что такое
часы? Вы хоть раз задавали себе этот вопрос? Я знаю, что Вы можете ответить на
этот вопрос, примерно так: «Ну, часы, – это прибор, показывающий время».
Согласен. Но какое время они показывают? Одни показывают точно, другие спешат,
третьи отстают. И заметьте, как показывают часы время, так оно для нас и
проходит! Если часы отстают, день кажется бесконечно длинным, если же они
спешат – и время убыстряет свой ход, мы, то ориентируемся по часам! По своим
часам в основном! Я понимаю, это субъективная точка зрения, но, в конце то
концов, вся наша жизнь это коллаж из субъективных точек зрения!
Я хочу
рассказать Вам одну историю. Она случилась со мной. Впрочем, почему случилась?
Она и сейчас длится. А началась она довольно прозаично.
На мой пятый
день рождения мне подарили часы. Настольные часы. Тяжелые, литого металла. Сами
часы вмонтированы в сцену из сказки «Каменный цветок». Я к тому времени
только-только начал распознавать время по часам, и восторгу моему от подарка не
было предела. Я бегал смотреть время, чуть ли не каждую минуту. Просил у всех,
чтобы они поинтересовались который час, и с удовольствием вещал точное время.
Но Вы же знаете, как быстро проходят детские привязанности… Через какое-то
время, часы уже не были для меня предметом, занимающим главенствующее место в
градации ценностей. Но, тем не менее, они оставались единственными моими
личными часами. Они стояли на моем письменном столе, я их регулярно, по
воскресеньям заводил, по ним я просыпался в школу, по ним я ложился спать. И
они мне служили верой и правдой, всегда точно показывая который час.
Так длилось до
моего тринадцатилетия.
В тот
радостный для меня день, мне подарили еще одни часы. Часы, о которых я давно
мечтал. Мои родители решили сделать мне сюрприз и подарили мне наручные часы –
«Командирские». Я был просто на седьмом небе от счастья!
И как Вы
думаете, что случилось? Думаю, догадаться не сложно. Да. Я совершенно перестал
обращать внимание на свои настольные часы. А зачем?! Часы теперь всегда были со
мной. Мои «Командирские». По воскресеньям я стал забывать заводить свои настольные
часы, но, бросая изредка на них взгляд, я не без удивления отмечал, что они продолжают
ходить. «Наверное, мама заводит» – решил я тогда и перестал их вообще
когда-либо заводить.
Но они стояли
у меня на столе, и волей-неволей я натыкался на них взглядом и не мог не
заметить, что теперь они не отличаются точностью хода. Теперь они работали далеко
не идеально – то они отставали, то спешили, причем как-то бессистемно. Это все
было как-то странно, но я не придавал этому значения, списывая на неполадки в
механизме. Но однажды мне в голову пришла странная мысль, я бы даже сказал
бредовая мысль. Но, тем не менее, я никак не мог от нее отделаться.
Что если часы
испортились потому, что я перестал обращать на них внимание?
Ведь они
всегда показывали время точно! Я не припомню случая, чтобы их кто-то подводил.
А тут на тебе – неполадки. Причем какие-то странные – то спешат, то отстают. И
я стал за ними следить. Да, не сверяться, не пользоваться, а именно следить! И
что? Они действительно спешили, причем с приличным постоянным ускорением,
потому мне и казалось, что иногда они отстают. И знаете еще что? Я стал
обращать внимание на фразы в свой адрес: «О, ты не по годам умен!» или «Да ты
сообразителен, как взрослый». Да я и сам ощущал себя «не по годам»… Я вот что
думаю, может эти часы ускорили мое время?! Мое субъективное время! Может моя
жизнь течет быстрее?
А как Вы
думаете?
Но для себя я
уже все решил, я просто убежден в этом. Теперь меня волнует другой вопрос – а
что будет, когда эти часы остановятся?.. |
 23. 10. [ BaK]: Привет. (Посылаю нажатием кнопки Enter приветствие) 23.10. [4 opT]: Привет. 23.11. [ kpasa]: Вечера. 23.11. [ Dpyx]: Ночера. (Тут же получаю ответы) 23.11. [ BaK]: =) 23.11. [ Dpyx]: Как оно? 23.11. [ BaK]: Шо оно? 23.12. [4 opT]: Жысть… ;) 23.12. [ BaK]: Идет… если можна так сказать :-( 23.12. [ kpasa]: Шо так грустно? 23.12. [ BaK]: Да так… 23.12. [ BaK]: А у вас шо? 23.12. [ BaK]: Ап чем гутарите? (Клацанье кнопок, мерный гул кулеров в системнике, стоящем на столе, тонкий ультрозвуковой свист электронно-лучевой трубки старого монитора, все это в тиши ночи) 23.13. [ Dpyx]: обсуждаем… 23.13. [4 opT]: за жысть гутарим… 23.13. [ BaK]: че обсуждаете? 23.13. [ kpasa]: Тебя, гыыы 23.13. [ BaK]: :) гыыы, и как успехи? Все косточки перемыли? (Невольно улыбаюсь парадоксальности ситуации) 23.13. [ Dpyx]: неее 23.14. [ kpasa]: неа, черепуха твоя осталась )) 23.14. [ BaK]: она пустая, не напрягайтесь! :Р (Все еще улыбаюсь, но в глазах тоска, почти слезы…) 23.14. [4 opT]: это тебе так кажецца! Мы то лучше знаим, шо тама Шота есть! ;) 23.14. [ BaK]: это тока видимость! 23.14. [ kpasa]: Нееее, есть- есть, я уверенна ;) 23.14. [ BaK]: Ты мне льстишь… 23.14. [4 opT]: вышел из чата 23.14. [ kpasa]: О! убег… :( 23.15. [ BaK]: Ага… странна… 23.15. [ Dpyx]: вышел из чата 23.15. [ BaK]: хм… и этот туда же… :( 23.15. [ kpasa]: вернутся! ;) 23.15. [ BaK]: куда ж они денутся, конечно! гыыы (Черт, мозги дымятся от этого ежедневного бреда) 23.16. [ kpasa]: как ты? 23.17. [ BaK]: Скучаю… 23.17. [ kpasa]: Я тоже… честно… 23.18. [ BaK]: Хочется верить… 23.18. [ kpasa]: Ты мне не веришь? 23.18. [ BaK]: Тебе?.. я не верю себе… прости… (Жму Esc, отрубая чат. Встаю из-за стола, подхожу к окну. За окном непроглядная тьма, вьюга черного снега, метель, порывистый ветер крутит лопасти ветро-генератора, надсадно скрипящие на давно не смазанном подшипнике, возможно скоро их заклинит, генератор станет, навсегда, что тогда? Тогда ничего. Тогда смерть. Хотя, что это меняет? Смерть возможно последнего человека на Земле, случайно пережившего ядерный ураган. Который не тронулся мозгами до сих пор только потому, что может поговорить с ботами в чате, с ботами которых сам придумал, сам настроил, сам создал? Создал слепив из лучших воспоминаний, вложив в них все самое дорогое что знал в жизни полной людьми – дружбу, любовь, нежность… Наверное, ничего… но он еще жив… Опять сажусь за компьютер, опять вхожу в чат) 23.28. [ kpasa]: ты вернулся? 23.28. [ BaK]: Да… 23.29. [ kpasa]: Это хорошо! :) я боялась, что ты не вернешся… 23.29. [ BaK]: Я вернулся.. я пришел к тебе… 23.29. [ kpasa]: Я тебя ждала… ;) 23.29. [ BaK]: Я тебя и сейчас жду… Я тебя люблю… 23.29. [ kpasa]: И я тебя люблю… (плачу, слезы текут по щекам, почти не вижу букв на мониторе, печатаю вслепую) 23.30. [ kpasa]: я тебя всегда буду любить… 23. 30. [ BaK]: я тебя тоже… 31.10.2006 г. |
(Рождественская сказка)
Парафин иногда
пощелкивал, это пламя освобождало редкие пузырьки воздуха, заточенные в теле
свечи, в эти моменты огонек, казалось, заходился в каком-то таинственном танце
на острие фитиля, или даже не в танце, это похоже было на какой-то акт соития,
так словно бы пламенный цветок был пронзен твердым фитилем и вздрагивал от
удовольствия, как бы испытывая оргазм… Свечей было две. Обе высокие,
закрученные спиралью, сужающиеся к вершине, которая уже изрядно подтаяла под напором
огня. Парафин мутными слезами сползал по телам свечей, застывая причудливыми
сталактитами. Свечи были разных цветов: одна кроваво красная, другая небесно
голубая. Каждая занимала свой подсвечник – изящную конструкцию из переплетения
проволоки с чашей наверху, на шип которой, собственно, и были надеты свечи. Два
язычка пламени отражались в посуде на столе, словно бы вселяя в них жизнь.
Отблески вздрагивали в такт с мерцанием свечей, отбрасывая блики на другие
столовые приборы, стоящие на столе. Стол был сервирован на двоих. На
белоснежной скатерти стояли две пустые тарелки, которые венчали свернутые
конусом салфетки, по сторонам лежали ножи и вилки, в бокалах, стоявших тут же
сверкало рубином вино. Пространство между двумя пустыми тарелками было заставлено
посудой с различными закусками – маслянистые зеленые оливки, эбеново-черные
маслины, поблескивающая жирком мясная нарезка, сырное ассорти, дольки
тропических фруктов, нежная мякоть жареной осетрины… стол не был пустым, тут же
стояли две стеклянные бутылки с «Нарзаном», но венчала стол, все же, уже
открытая бутылка красного вина – десертного «Южная ночь». На все это падали
светотени от двух огней, от двух язычков пламени трепетавших на парафиновых
пьедесталах. Их свет отражался от посуды, преломлялся в линзах бутылок,
отбрасывая на закуски мутно-белые и рубиновые пятна света, оживлял закуски,
казалось, вселял в них жизнь, какую-то тайную, непостижимую человеку, но при
этом заметную, видимую краем взгляда…
Романтическую
обстановку дополняла спокойная мелодия едва слышно звучащая из колонок
стереосистемы и… звучащее диссонансом журчание воды в ванной. Мелодия,
закольцованная программой продолжала звучать, не смолкало и журчание, свечи
горели… Час, другой, третий… Ничего не менялось, только парафин свечей таял,
укорачивая их жизни с каждой секундой горения. Время шло… Музыка не смолкала…
Но срок жизни свечей иссяк, парафин стек, свисая с чаши подсвечника
причудливыми наростами… Первой погасла голубая свеча, словно в ней умерла душа,
огонек зашипев потух… Но и красная свеча прожила ненамного дольше, пламя,
вспыхнув напоследок, тихо угасло, еще какое-то время в темноте светился тлеющий
фитилёк, освещая, последнюю, скатывающуюся каплю парафина, когда-то, в теле
свечи она была кроваво-красная, теперь же, словно потеряв цвет жизни, она была
бледно-розовая, а застыв и вовсе поблекла… Фитиль потух… Комната погрузилась во
тьму… И только музыка и журчание воды оживляли темноту… Музыка все так же негромко
звучала, а вода постепенно, набирала прозрачности, в сливное отверстие ванной
уходила уже не багряная смесь крови и воды, а лишь намек на розовое, а вскоре и
вовсе прозрачная вода… И темноту ванной комнаты еще оживлял периодически
вспыхивающий огонек на мобильном телефоне, при желании на потемневшем экране можно
было прочесть короткий текст sms-ки: «I3
vini,ne prid
y,
mbI
ra3
nbIe,
nam
ly4
we
ractatsa»…
|
|
|
| А нам уже... |
|
|
| Мои фотографии |
|
|
| Мои друзья |
|
|
| Каталог файлов |
|
|
|
