В пустыне, на дороге тянущейся от одного города до другого, на едва заметной тропе, в тени одинокой акации, непонятно как выживающей на этой обожженной солнцем земле, сидели двое. Они не знали друг друга, не знали еще минуту назад, теперь же они сидели в тени, наслаждаясь условной прохладой в знойном мареве сухого пустынного воздуха, но они хотя бы скрылись от безжалостных лучей солнца, что само по себе было уже не плохо. Итак, они сидели на растрескавшейся, взбугрившейся земле, привалившись к корявому стволу дерева, они отдыхали, путь их был одинаково долог и утомителен, ибо акация эта росла как раз по середине этого долгого пути, оба устали, оба страдали от голода и жажды, но они не могли потратить большего чем у них было из запасов, а запасов то у них и не было.

­- Кто ты? - спросил один у другого, усталость брала свое, говорить не хотелось, но и сидеть в молчании было неловко.

- Я - виночерпий из Южного города, - ответил невольный собеседник, которого впредь, мы будем называть Виночерпием. - А ты кто? - Поинтересовался он в свою очередь.

- Я - стряпчий из Северного города, - представился второй, коего мы так и будем отныне называть.

Таково было начало последующей беседы, беседы ни к чему не обязывающей, и в целом ничем не примечательной. Но все же я передам ее, опустив, все же некоторые подробности.

- Стряпчий?! - Виночерпий, облизнул пересохшие губы. - Чем же ты кормишь людей стряпчий, расскажи, я уже третий день иду без пищи и воды, довольствуясь лишь тем, что дарит мне это бесплодная земля, а она совсем не щедра!

- Чем кормлю? - Стряпчий, прикрыл глаза обожженными веками, представил свою кухню, жаркую и влажную, наполненную запахами стряпни, запахами вкусными и аппетитными, запахами сладкими и острыми, кислыми и острыми, запахами съестного... - Кормлю я разным, рыбой отварной, с юшкой янтарной, мясом жаренным, с травами пряными, пирогами разными, с потрохами да с ягодами, тортами сладкими, с цукатами да с кремовыми лебедями, кашами разными рассыпчатыми и наоборот, а еще печеным картофелем, тушеной зайчатиной, рыбой вяленой, капустой квашеной, яблоками мочеными, фруктами в сиропе, ягодами со сливками, дичью в соусах... - долго перечислял Стряпчий, его опыт позволял ему часами не повторяясь рассказывать о том, что он готовил за годы своей жизни.

Виночерпий не перебивал, он, тоже, прикрыв глаза, представлял себе все эти яства, от чего в его пустом животе, истощенном голодом, нещадно что-то бурчало, но фантазия была столь богата, что он представил себе все вплоть до вкуса еды, что впрочем не смогло наполнить его желудок едой...

Наконец, Стряпчий остановился, облизнув пересохшие, потрескавшиеся губы, ему ужасно хотелось пить, но пить было нечего.

- Виночерпий, - окликнул он своего соседа по тенистому приюту, - а чем ты потчуешь своих гостей, не расскажешь ли?

- Почему же нет?! Расскажу. - Виночерпий вспомнил прохладу винного погреба, устоявшийся запах дубовых бочек, горький дым винокурни, и начал. - Гостей своих я угощаю винами разными, в подвале моем, полном больших и малых бочонков найдется вино на любой вкус, это и холодные ракии, это и крепкая заморская мадера, и ароматный мускат, и искрящаяся шампань, и терпкий сладкий кагор, и жесткий портвейн... - не менее продолжительный рассказ был и Виночерпия, многое он повидал на своем веку, многое перепробовал, многое оценил, о многом мог и рассказать, чем и не преминул воспользоваться...

Стряпчий, почти ощущал вкус вина у себя на языке, который за последние дни больше чувствовал шершавость песчинок, чем пряность вина, горло его словно спеклось, и даже набежавшая слюна не могла смочить достаточно гортань и язык...

Рассказ Виночерпия подошел к концу.

Собеседники замолчали. Говорить было не о чем, да и не хотелось. Их ждала дорога, ведущая каждого в свою сторону.

Они поднялись, посмотрели друг на друга и молча направились по тропе, один на север, другой на юг, оба страдающие от голода и от жажды, ведь слова, каковы бы ни были всего лишь слова, они не в силах ни напоить, ни накормить, они способны лишь рассказать о еде и о вине, а этого зачастую мало...     

В далеком лесу. В непролазной чаще. Среди кустов, деревьев и всяческой травы жил зверь. Был он силен. Был он резв. Был он быстр. Был он молод. Звали его Волк. Ходил он   лесными тропами, искал себе добычу, к которой был безжалостен в своей голодной справедливости. Другие звери боялись его. Боялись его быстрого цепкого взгляда, его тихого угрожающего рыка, его крепких острых клыков. Звери боялись его. Боялись его стремительного бега, его молниеносных прыжков, его смертельных объятий. Звери боялись его. Боялись грозного хищника. Боялись убийцу. И он знал это. Это не была его вина. Это была жизнь. Жизнь , которую он рано познал в своей беспощадности. Жизнь, которая для него началась у замерзающего тела матери-волчицы, которая стремясь к свободе перегрызла себе лапу, когда угодила в капкан, и ее кровавый след тянулся по лесу пока не оборвался… пока не оборвался вместе с ее жизнью… Жизнь, которая то и дело натягивала вокруг него паутину веревок с красными флажками, веревок которые он просто не мог преодолеть. Но он был сильным, он был хитрым, он был выносливым. Он был Волком! Это говорило о многом, но это говорило не о всем. Оставаясь наедине. Долгими зимними стылыми ночами, он взбирался на какой-либо пригорок, смотрел на белый диск луны, и вдруг понимал, что по сути он еще щенок, маленький беззащитный волчонок… волчонок, которого судьба просто вынудила стать волком. От осознания этого хотелось просто выть…

И он выл…

Прошел праздник, ну, в смысле 23 февраля , я лично его таки за праздник держу все-таки, как и многие другие. Было много поздравлений и общих и персональных. На самом деле было очень приятно. Честно. Но есть одно "но"...
Возможно, я покажусь нудотой, возможно, я и не прав, но знаете что мне не нравится? Наверное нет, поэтому объясню...
То что поздравили, это действительно приятно, но мы ведь все люди, и у всех есть свои предпочтения, ну, типа, нравится-не нравится, люблю-не люблю, типа такого... Давно известно, что лучший подарок, это тот, который сделан своими руками, сейчас это несколько мутировало в "купленное за свои деньги", но это о предметной составляющей, а мне хотелось бы сказать о словах... Ведь так приятно услышать слова от друга, подруги, искренние, от души... а что делаем мы? Мы шарим в интернете, находим кем-то написанные стихи и тулим их в поздравления! Зачем?! Неужели считаем, что простых слов будет недостаточно? Но ведь слова хоть и простые. пусть без рифмы, но они несут больше тепла, чем кем-то написанный стих неизвестно для кого... И ведь понимаем мы все это, но все равно продолжаем "дарить" чужие поздравлялки... И получаем их же... порой те же самые...
Вот так, примерно...