Как и обещал, начинаю выкладывать свои рассказы, точнее, как бы это сказать, начало рассказа, с продолжением в следующую субботу.
За глоток жизни.
Зона.
Для многих, как они думают, сведущих Зона полна загадок и чудес. Внутри периметра, по их мнению, кипит интересная насыщенная жизнь. Будни сталкеров полны риска, опасности и романтики – охота за артефактами, изучение тайн Зоны, встречи с необычными монстрами.
Так, примерно, совсем недавно, думал и я, когда, за довольно приличную сумму, прапор Объединенных войск, криво ухмыльнувшись, пообещал дать коридор для прохода в Зону. Я тогда был зелен и самоуверен. Но куда вся моя уверенность делась, когда наша группа, состоявшая из таких же наивных простачков, как и я, в составе девяти человек наткнулась, всего лишь, на стаю слепых псов.
Слепые псы, одни из самых безобидных тварей Зоны. Они и нападают-то, только если голодны до безумия. Но, у страха глаза велики. Завидев стаю, мы ударили по ней из всех стволов, опорожняя рожки с упорством, достойным лучшего применения. Псов мы, конечно, положили, но звуки стрельбы привлекли куда более опасных хищников – банду мародеров.
Уже на подходах к Кордону мы попали в мастерски устроенную засаду. Численное преимущество было на нашей стороне, но у бандитов было то, чем мы не обладали – опыт подобных боев, знание местности и ситуации, неожиданность!
Не знаю, что мне тогда больше помогло – недавняя служба в армии или просто удача, но мне удалось выйти живым и невредимым из той передряги, чем большинство моих товарищей похвастать не могли. Из группы в девять человек выжить и уйти от погони удалось только двоим – мне и Васе Луганскому.
Когда, измотанные маршем и боем мы ввалились на хутор Сидоровича, то были до безумия рады увидеть дружественно настроенных сталкеров.
Мы были не первыми и далеко не последними, чье знакомство с Зоной было отнюдь не дружелюбным. Уже сидя у костра, черпая ложкой обжигающе горячую тушенку из разогретых в огне банок, мы поведали весь наш путь от Большой земли и до Кордона.
Над нами, конечно же, никто не смеялся, какой уж тут смех, когда полегло семь нормальных парней, но именно тогда нам дали кличку, причем одну на двоих – Псы.
Так мы Псами и остались – Пес Одесский и Пес Луганский, хотя чаще уточнений и не требовалось, мы всегда ходили в паре, что было несколько необычно, ведь вольные сталкеры по натуре своей одиночки, и редко объединяются в отряды, а если такое и случается, то, зачастую, не более чем на один рейд.
Если бы меня сейчас спросили, зачем я пришел в Зону, я, наверное, не смог бы внятно ответить, на этот, казалось бы, простой вопрос. Ведь то, чем являлась для меня Зона в моих грезах и то, чем она оказалась в действительности это две большие разницы! Но, тем не менее, я очутился там, где сейчас и нахожусь, люди и вне периметра и внутри его называют эту местность Зоной, каких-либо синонимов этому понятию нет, зачастую напрашивается только один – полная жопа!
Попасть в Зону тяжело, но выбраться из нее просто невозможно! Тогда, сидя в порушенном хуторе у сталкерского костра, я клял свою безмозглость, погнавшую меня в это Богом забытое место, но уже тогда я осознавал – пути назад попросту нет! И мы остались – я и Вася Луганский – Псы.
Быстро ли, медленно ли, но пообтерлись, пообвыклись, попривыкли. Поначалу выполняли мелкие поручения Сидоровича, делали вылазки с другими кордонниками на базы мародеров, несли вахту на Свалке и в Депо, прикрывая возвращающихся из рейдов сталкеров от нападений бандитов. Через это проходят если не все, то многие. Кто-то так и приживается на границе, такие как Волк или Резак, но многие вырастают из этих детских штанишек. Зона манит. Поманила она и нас. Однажды мы с Луганским упаковались поплотнее и двинули дальше, в глубь Зоны, уже навсегда покидая Кордон. Мы ни о чем не жалели, как, впрочем, и о нас никто не жалел. Не всем дано уйти в Зону, ведь внутри периметра Кордон Зоной еще не считается, так, предбанник. Ведь туда долетают лишь отголоски событий происходящих в Зоне, в той Зоне, которая начинается только за Свалкой. Потому к уходящим в Зону двоякое отношение старожилов границы, от сочувствия, до зависти.
Уходят с Кордона не прощаясь – таков обычай. Мы с Луганским ушли рано утром, в предрассветный туман неизвестности.
|
