1. Стук в дверь.
Громкий стук в входную дверь,
Сердце крикнуло: «Не верь!»
Только криком не помочь,
Не приходит друг в полнОчь…
Дверь распахнута и вот,
В дом стремятся от ворот,
Слуги Божьи и тирана,
Псы укрытые в сутаны…
А еще боярски дети,
Все в парадное одеты,
У седел висит метла,
Рядом псова голова…*
Разговор со мною строг,
Избиенье и в острог,
Весь мой двор порушен будет,
Челядь, родичей погубят…
Строгий нынче государь,
И не слушает бояр,
Правит жесткою рукой,
Смерть несет и непокой….
Нету сладу в государстве,
Псы дорвались уж до власти,
И Малюта, главный бес,
Людей рубит словно лес…
*Отличительным признаком опричника были притороченные к седлу метла,
как символ того, что они очищают государство от скверны, и собачья
голова, означающая, что они верные псы государевы.
2. Дознание
Я в подполье, в башне, наг,
Весь избитый словно враг,
Надо мной глумятся звери,
Прикрывая грех свой верой.
«Кто? – Кричит мне громко кат, –
Будешь в полночь ты распят!
Коль не скажешь на дознанье,
С кем ходил ты на свиданье?
С кем ты сговор учинил?
Ты куда в ту ночь ходил?
И с какой такой же тварью,
Смерть задумал государеву?»
Я молчу, а что сказать?
Не виновный я! Не тать!*
Но, кто слушает меня?!
Дыба, плеть, сковорода…
Рвут суставы мне, жгут тело,
Банным веником умело,
Я же криком исхожу,
Что сказать я им могу?
Ничего, лишь только лгать!
Вот тогда я буду тать!
Потому молчу, сжимая зубы,
В кровь искусанные губы.
Пусть клещами рвут меня,
Непреклонен буду я!
Смерть давно уж у порога…
К Богу ждет меня дорога…
*тать – преступник (устаревшее)
3. Без сил.
Во дворе, пропахшем кровью,
Я посаженный на кОлье,
Я древком проколот весь,
Кровь сочиться, скоро смерть…
Как огнем нутро горит,
Дымка уж глаза застит,
Я измучен, нет уж сил,
Слабый стал совсем и хил…
Оседаю на древке,
Вышел кол уж к бороде,
Нету сил даже на крик,
Дернулся и вдруг поник…
4. Долина мертвых.
В царстве мертвых нету света,
Как же передать все это…
Нету благости, нет Рая,
Только местность тут пустая…
Я один стою, как перст,
Это Божеский насест?
Темнота, хоть око вынь,
В темноте я тут один…
Вдруг увидел свет в дали,
И к нему словно поплыл,
Оказалось то окно,
Только странное оно,
В том окне один покой*,
А в покое бес седой,
И признал я сей скурат**,
То Малюта – главный кат!
*иметься ввиду «помещение»
**Скурат – маска (устаревшее)
5. За спиной.
Я смотрю в Малюты спину,
Он, как будто взявший схимну,
Бьет поклоны в красный кут,
Сколь людей извел, а тут…
Перед ликом всех святых,
Бьет поклоны, чтет им стих,
Хвалит Господа, иуда,
Что он хочет? Видеть чудо?
Обагренный кровью кат!
Мерзкий словно скользкий гад!
Как же смеет? Что же Бог?
Русь уж вся, словно острог!
Почему он это терпит?
То ж не люди! Это ж черти!
Хороводят адский круг,
Это ж нелюди вокруг!
Вдруг услышал тихий глас:
«Вас однажды Сын Мой спас,
Принял муки на кресте,
Благость Он дарил везде…
Вы же, люди, словно бесы!
Словно Дьявола повесы!
Вам не ведом Божий страх!
Что ж, да будет так в веках!
Ты же, раб Мой, послужи –
Гниду эту удуши!»
И сказавши это Он,
Растворился словно сон…
6. Глаза.
Я остался в темноте,
Лишь Малюта, бес, в окне,
Вдруг я понял, что окно,
Вовсе даже не оно!
Что Господня эта вещь
Око Божие сиречь,
То зерцало на стене,
У Малюты в келье
Отступил я дальше в мрак,
Затаился, словно враг,
Вот Малюта уж встает,
И поклон последний бьет…
Подошол к зерцалу он,
Думой словно удручен,
Заглянул он в блеск стекла,
Как огнем горят глаза…
Он же бесом одержим!
В нем же злости нет межи!
В тех глазах открылось мне,
Его мысли в голове…
Пытки, смерть и смратный дым,
Злостью к людям одержим,
Он пытает их, что псов,
Сам же скрывшись под покров
Темной ночи, словно тать,
За всем любит наблюдать,
«Что ж, - падумалось тут вдруг,
Я судьба твоя, мой «друг»…»
7. Обвинение.
Я шагнул из темноты,
В свете восковой свечи,
Понял я, что видит он,
Кто в зерцале отражен…
Что в стекле уже не он,
Словно громом поражен,
Он не в силах скрыть свой страх,
Ужас, вдруг, застыл в глазах…
Взгляд не в силах оторвать,
Стал назат чуть-чуть сдавать…
Я шагнул еще лишь шаг,
Окровавлен, страшен, наг…
Я застыл прям перед ним,
«Я пришел к тебе за сим, –
Произнес я рваным ртом,
Указав в него перстом, –
Ты умрешь сейчас как вор,
И не смыть тебе позор,
Ты удушен будешь мной!
Что же ты молчишь, «герой»?
Покаянья не приму,
Просто молча удушу,
За все то, что ты творил,
Бог тебя просил казнить!»
8. Конец.
Он стоял, ни жив, ни мертв,
Онемел и словно черств,
Ибо ликом он моим,
Был изрядно уж томим…
Вдруг он побледнел и, враз,
Телом дернулся сейчас,
Замертво упал на пол,
Словно бы сражен ножом…
Я остался, вновь, один,
Чувством мести одержим,
Но услышал снова глас:
«К воротам иди сейчас!»
И вознесся я вдруг враз,
Так и кончился рассказ…
Кат наказан, я прощен,
И на небо вознесен…
4.05.2007
|
